| Наши партнеры |
29 октября 1925 г. Москва
Форма № 97
Протокол допроса 17
1925 г. октября мес. 29 дня мною, учнадзир<ателем> 48-го отделения Шуваловым (фамилия допрашивающего) допрошенный гражданин, назвавшийся при задержании в качестве обвиняемого, показал — Я, Есенин Сергей Александрович, гр. Рязанской губ. Рязанского уезда Кузьминской вол., дер. Константинова имею 30 лет от роду, проживаю в гор. Москва по Померанцеву пер. 3, кв. 8 в районе 45-го отд. милиции, прописан, не прописан, если не прописан, то почему прописан, не судился, по профессии поэт, до Октябрьской революции занимался учился, в настоящее время занимаюсь поэт, сотрудничаю в советской прессе, во время
войны служил в не служил, теперь (подробное отношение к воинской повинности) на учете ВУС 45 отд. мил.; партийность беспарт<ийный>, семейное положение — женат, двое детей; кто были родители , образование среднее, в какой школе учился и сколько лет в учительской семинарии, национальность великоросс, по существу дела могу сообщить:
6-го сентября по заявлению Дип. курьера Рога я на проезде из Баку (Серпухов — Москва) будто бы оскорбил его площадной бранью. В этот день я был пьян. Сей гражданин пустил по моему адресу ряд колкостей и сделал мне замечание на то, что я пьян. Я ему ответил теми же колкостями.
Гр. Левита я не видел совершенно и считаю, что его показания относятся не ко мне. Агент из Г. П. У. видел меня. Просил меня не ходить в ресторан. Я дал слово и не ходил. В Бога я не верю и никаких «Ради Бога» не произношу лет приблизительно с 14.
В купе я ни к кому не заходил, имея свое. Об остальном ничего не могу сказать. Со мной ехала моя трезвая жена. С ней могли и говорить. Гр. Левит никаких попыток к освидетельствованию моего состояния не проявлял. Это может и показать представитель Азербайджана, ехавший с промыслов на съезд профсоюзов. Фамилию его я выясню и сообщу дополнительно к 4 ноября нач. 48-го отд. милиции.
|
Сергей Есенин 19 29/X 25 | |
|
Участковый надзиратель 48-го Отд. милиции |
|
Подписка
Я, нижеподписавшийся гр-н Есенин, даю настоящую подписку Нач-ку 48 Отд. мил. в том, что я обязуюсь проживать по указанному адресу, в случае же перемены поставить в известность Нач-ка 48 Отд. мил., а также обязуюсь явиться по первому требованию судебных органов, куда мне будет указано.
|
С. Шувалов |
Примечания
35. Протокол допроса, объяснительная записка и подписка в 48-м отделении милиции г. Москвы. 29 октября 1925 г. (с. 263). — НЖ, 1972, кн. 109, с. 161—162 (публ. Г. Маквея; только объяснительная записка Есенина и запись в графе протокола допроса «национальность»). Полностью публикуется впервые.
Печатается по подлиннику (ИМЛИ, ф. 32, оп. 2, ед. хр. 33). Документ представляет собой типовой типографский бланк с заголовком «Протокол допроса», графы в котором заполнены рукой участкового надзирателя 48-го отделения милиции г. Москвы С. Шувалова (очевидно, со слов Есенина). За текстом протокола следует объяснительная записка рукой Есенина с его подписью и датой, рядом с которой поставил свою подпись и Шувалов. Ниже участковый надзиратель исполнил текст подписки, под которой стоит и его подпись, и подпись Есенина.
Настоящий документ находился в «Деле», заведенном 6 сент. 1925 г. Начало этому «Делу» положил акт № 5, составленный транспортным дежурным Тюленевым, комендантом охраны поезда «Баку-Москва» Кричевским, дипломатическим курьером НКИДа А. Рога, проводником вагона № 2244 Ульяновым и пассажиром, членом Моссовета Ю. Левитом:
«Мы, нижеподписавшиеся, составили настоящий акт 6/IX-25 г. в том, что при следовании п. № 2к на перегоне ст. Тула и Серпухов пассажир спального вагона № 2225 Сергей Есенин, граж<данин> Константиновского <так!> Кузьминской волости Рязан<ского> уезда,
проживающий в гор. Москве, проходя из ресторана по смежному вагону № 2244, в котором ехал дипломатический курьер А. М. Рога, в которое купе хотел несколько раз ворваться. На просьбу граж. Рога держать себя прилично, на что ответил Сергей Есенин площадной бранью, а также угрожал оскорбить т. Рога действием, что могут подтвердить ехавшие пассажиры спального вагона № 2244» (ИМЛИ, ф. 32, оп. 2, ед. хр. 28).
8 сент. 1925 г. А. Рога подал рапорт о происшедшем заведующему отделом виз и дипкурьеров НКИД, после чего этот рапорт вместе с актом № 5 был препровожден московскому губернскому прокурору для «привлечения гр. ЕСЕНИНА к надлежащей ответственности» за подписью управделами НКИД С. Дмитриевского и юрисконсульта Б. Александрова (ИМЛИ, ф. 32, оп. 2, ед. хр. 29). 3 окт. заведующий 1-м отделом губпрокуратуры Р. Герчиков отправил материалы «Дела» помощнику прокурора Краснопресненского района с указанием «возбудить уголовное преследование по признакам преступления, предусм. 2 ч. 176 ст. Угол. Код. Вместе с тем сообщается, что желательно было бы, чтобы вы поддерживали на суде обвинение по делу» (ИМЛИ, ф. 32, оп. 2, ед. хр. 30).
Ст. 176 Уголовного Кодекса квалифицировала хулиганство как «озорные, бесцельные, сопряженные с явным проявлением неуважения к отдельным гражданам или обществу в целом действия» и определяла наказание по данному составу преступления «принудительными работами или лишением свободы на срок до одного года».
15 окт. 1925 г. в нарсуд Лубянского участка было отправлено письмо за подписью помощника губпрокурора, извещающее, что «по настоящему делу обвинение на суде будет поддерживаться представителем прокуратуры». А 17 окт. за подписью народного судьи Лубянского участка В. Липкина и секретаря суда В. Гольдберга было составлено письмо начальнику 48-го отделения милиции, удостоверяющее,
что «Нарсуд Лубянского уч-ка Сокольнического р-на, препровождая при сем переписку о привлечении к ответственности гр. ЕСЕНИНА по ст. 176 ч. 2 УК, предлагает произвести дознание в порядке ст. 96 п. 4 УПК опросом гр. гр. РОГА, ЛЕВИ<Т>А и ЕСЕНИНА, приложив к дознанию справку о судимости гр. Есенина. По исполнении дознание направить в соответствии ст. 105 УПК» (ИМЛИ, ф. 32, оп. 2, ед. хр. 30).
19 окт. участковым надзирателем Бакаевым была составлена справка о том, что «гр-на Есенина С. А. дома не оказалось, почему вручена повестка с просьбой о явке в 48 отд. мил<иции> по прибытии его на квартиру» (там же). Повестка от 28 окт. предписывала «лично явиться в 48 отд. милиции по адресу: Милютинский пер., д. 16, к дежурному по отдел<ению> для допроса по делу № 200. Явка обязательна» (ГЛМ, ф. 4, оп. 1, ед. хр. 246, л. 4).
29 окт. 1925 г. Есенин явился в 48-е отделение милиции, где и был составлен комментируемый документ.
11 нояб. поэт встречается с А. В. Луначарским (запись С. А. Толстой-Есениной в ее настольном календаре — журн. «Наше наследие», М., 1995, № 34, с. 65) и просит его содействия в разрешении сложившейся ситуации.
«Народному судье т. Липкину
Дорогой товарищ,
На В<ашем> рассмотрении имеется дело о „хулиганском поведении“ в нетрезвом виде известного поэта Есенина.
Есенин в этом смысле больной человек. Он пьет, а пьяный перестает быть вменяемым.
Но мне кажется, что устраивать из-за ругани в пьяном виде, в кот<орой> он очень раскаивается, скандальный процесс крупному советскому писателю не стоит. Я просил бы Вас поэтому дело, если это возможно, прекратить.
Нарком А. Луначарский» (Письма, 365).
Аналогичное письмо было в тот же день отправлено в судебные органы И. Вардиным:
«Народному судье т. Липкину.
<ажаемый> товарищ! В дополнение к сказанному т. А. В. Луначарским сообщаю Вам, что поэт Есенин в настоящее время находится под наблюдением Кремлевской больницы. На днях его освидетельствовал консилиум больницы.
В ближайшие дни Есенин будет помещен в одну из лечебниц.
Присоединяясь целиком к мнению А. В. Луначарского, со своей стороны подчеркиваю, что антисоветские круги, прежде всего эмиграция, в полной мере использует суд над Есениным в своих политических целях.
С коммунист<ическим> приветом
Ил. Вардин» (Письма, 366).
в воспоминаниях В. Наседкина:
«Возвращаясь из последней поездки на Кавказ, Есенин в пьяном состоянии оскорбил одно должностное лицо. Оскорбленный подал в суд. Есенин волновался и искал выхода.
Это обстоятельство использовала Екатерина.
Есенин около 20 ноября ночевал у своих сестер в Замоскворечье.
— Тебе скоро суд, Сергей, — сказала Екатерина утром. — Выход есть, — продолжала сестра, — ложись в больницу. Больных не судят. А ты, кстати, поправишься.
— Хорошо, да... я лягу.
А через минуту еще он принимал решение веселей.
— Правда. Ложусь. Я сразу покончу со всеми делами» (Восп., 2, 311).
27 нояб. Есенин писал П. И. Чагину:
«Дорогой Петр! Пишу тебе из больницы. Опять лег. Зачем — не знаю, но, вероятно, и никто не знает. <...>
Всё это нужно мне, может быть, только для того, чтоб избавиться кой от каких скандалов» (наст. изд., т. 6, с. 228).
28 нояб. конторой психиатрической клиники 1-го Московского Государственного Университета было выписано удостоверение № 1037 в том, что «больной Есенин С. А. находится на излечении в Психиатрической Клинике с 26 ноября с/г и по настоящее время, по состоянию своего здоровья не может быть допрошен на суде» (Хлысталов, с. 72).
До суда дело так и не дошло, но закрыто оно было только 12 янв. 1926 г. на основании п. 1 ст. 4 УПК (в связи со смертью подозреваемого в преступлении): ИМЛИ, ф. 29, оп. 2, ед. хр. 36, л. 3.
Рога Адольф Мартинович (1876—1931) — дипломатический курьер отдела виз и дипкурьеров при Народном комиссариате по иностранным делам.
Левит