Екатерина ЭЙГЕС — малоизвестная пассия Есенина
В голодные и холодные годы гражданской войны Есенин, проживая в Москве и находясь в ссоре со своей женой Зинаидой Райх, уехавшей с дочкой Таней к родителям в Орел, сблизился с Екатериной Романовной Эйгес, работавшей в библиотеке НКВД.
Поэт приходил к Екатерине Эйгес в библиотеку на литературные вечера. Засиживался вечерами за чаем у нее в комнате, снабжал новую пассию, как мог, продуктами и не забывал приносить в стирку свое белье. Однажды почему-то отдал ей на хранение увесистую пачку рукописей, заявив: «Вот, даю тебе третью часть своих рукописей; остальные две — маме и сестре Кате». Екатерина Романовна сохранила лишь три листа из полусотни.
Из воспоминаний Е. Эйгес:
«Иногда, возвращаясь домой с работы, я видела Есенина, стоящего перед подъездом гостиницы «Люкс». Он в сером костюме, без головного убора. Мы вместе поднимаемся по лестнице, и в большом зеркале на площадке лестницы видны наши отражения. Как-то, будучи у меня, он вытащил из кармана пиджака портрет девочки с большим бантом на голове. Это портрет его дочки, и он рассказал историю своей женитьбы. «Мы ехали в поезде, в Петербург, по дороге где-то вышли и повенчались на каком-то полустанке». «Мне было все равно, — добавляет Есенин. — Потом в Петербурге жизнь сделалась невозможной. Зинаида — так называл он свою жену, в будущем артистку Райх — очень ревновала меня. К каждому звонку телефона подбегала, хватала трубку, не давая мне говорить. Теперь все кончено. Так лучше жить, без привязанностей».
Я подумала, что сближаются люди не потому, что они часто встречаются, а напротив. Когда люди интересуются друг другом, то они начинают часто встречаться, сталкиваться друг с другом. Проходит интерес или симпатии друг к другу, и люди само собой перестают встречаться. Так было у меня и с Есениным».
Их встречи продолжались зимой 1919-1920 годов и весной 1920-го. Известны 1 записка и 1 дарственная надпись Есенина Эйгес. Как указывает она дальше в своих воспоминаниях: «В начале апреля 1921 года я вышла замуж за П. С. А<лександрова>».
Кстати, муж Екатерины Павел Сергеевич Александров так вспоминал впоследствии об этом времени:
«…В Московском доме младших Эйгесов и я сделался постоянным гостем и это продолжалось до самого моего отъезда из Москвы в Новгород-Северск (летом 1918 г.). Особенно хорошо за это время я познакомился с Екатериной Романовной. Когда я осенью 1920 г. вернулся в Москву, это знакомство возобновилось с прежней теплотой. Но за 1918–1919 гг. в жизнь Екатерины Романовны вошло новое лицо, и им был Сергей Есенин. Екатерина Романовна мне показала толстую тетрадь своих стихов, всю испещрённую пометками, собственноручно сделанными характерным почерком Есенина. Тут были и отдельные критические замечания, но были и целые строчки, прочёркнутые рукой Есенина с им же предложенными изменёнными вариантами.
— специалистов по Есенину, безвозвратно погибла. В начале или в середине марта 1921 г. Екатерина Романовна познакомила меня с Есениным и мы провели часть вечера вместе. Сколько времени продолжалось это свидание, я сейчас не помню. Но оно мне запало в душу: я почувствовал Есенина как человека, мне кажется, я почувствовал его мягкость, нежность и какую-то незащищённость…
Новогоднюю ночь на первое января 1926 г. я провёл в Голландии в обществе Брауэра и людей, составлявших тогда его и моё ближайшее окружение. «Среди них была Эмми Нётер. Это была одна из самых приятных встреч Нового года во всей моей жизни. Я не подозревал тогда, конечно, что в эту ночь умирает Есенин. Но когда через день я прочёл известие о его смерти в голландских газетах, что-то кольнуло меня, я вспомнил о своей единственной встрече с Есениным и это воспоминание было мне дорого и болезненно...»
Биографические сведения
Екатерина Романовна Эйгес-Александрова родилась 27 февраля (12 марта нового стиля) 1890 года в Брянске. Была десятым, последним, ребенком в семье земского (позднее городского) врача Романа Михайловича Эйгеса, служившего в разных городах Харьковской, Орловской и других губерний. За участие в русско-турецкой войне 1874 года Роман Михайлович получил чин действительного статского советника и личное дворянство, что дало ему право служить вне черты оседлости, и все дети Эйгеса получили возможность окончить высшие учебные заведения и впоследствии, став специалистами высокого класса каждый в своей профессии, творчески реализоваться. Рано ассимилировавшись, окончив в 1870 году Московский университет, отец, росший сиротой, не знал и не передал детям еврейских традиций. Младшая дочь в большой, дружной, одаренной семье, Екатерина Романовна росла избалованной и нежно любимой шестью братьями и двумя сестрами. Она рано приобщилась к русской поэзии и музыке. Несмотря на частые переезды из одного провинциального городка в другой, в доме сохранилась хорошая библиотека. Обилие немецкой классики свидетельствовало о вкусах матери Екатерины Романовны — Софьи Иосифовны, которая, несмотря на почти ежегодные роды, находила возможность переводить с немецкого классическую литературу. В ее переводе неоднократно издавался «Вертер» (в издательстве «Асademia» указан инициал не С, а А. — мать, помогая старшей дочери-гимназистке переводить роман, для поощрения указала ее инициал). Софье Иосифовне также принадлежит перевод с немецкого драмы «Шакунтала» Калидасы (в 1914-м поставлена в Камерном театре в Москве в более позднем переводе К. Д. Бальмонта). Небольшие гонорары за эти переводы и пособия «по многодетности» от жертвователей еврейских общин (в городах, где они существовали) помогали весьма скудному бюджету семьи. Отец был бессребреник и не брал денег с бедноты за леченье. Однако, несмотря на бедность, все дети учились игре на фортепьяно и немецкому языку. Мать взяла в дом сироту из прибалтийских немцев, говорившую с детьми только по-немецки и обшивавшую семейство.
Став взрослыми и переехав в разное время в Москву, братья и сестры Екатерины Романовны сохраняли тесные родственные связи, особенно четверо младших; старшие, уже «выбившись в люди», материально помогали младшим. Стойкие трудовые навыки, приобретенные в отрочестве (многие со старших классов гимназии давали уроки, в студенческие годы преподавали, живя в семьях богатых людей), помогли Эйгесам в трудные годы революции и последующей разрухи. Екатерина Романовна поселилась вместе с братьями — художником Вениамином и литератором-пианистом Иосифом — в одной квартире, снятой для всех сестрой Надеждой — биологом, позднее педагогом-педологом.
многочисленных друзей, ярких индивидуальностей, членов различных художественных объединений (в том числе бывшего «Бубнового валета»), поэтических кружков и проч. В доме происходили диспуты, часто шутливые споры, домашние концерты. Екатерина Романовна, очень красивая и общительная, несмотря на серьезные занятия на математическом факультете, была центром этой компании одаренных молодых людей, писавших стихи, участвовавших в выставках, музицировавших. Екатерина Романовна также с юности писала стихи <…>.
биографическим, жизненным, культурным и проч. особенностям людей? Кроме внешней привлекательности (Катя была похожа на Зинаиду Райх — все, знавшие обеих, утверждали это), она была интеллигентна, начитанна, очень добра, образованна, с широкими, хотя, возможно, и поверхностными интересами, отличалась заботливостью и умением создать вокруг себя в любых условиях атмосферу уюта и женственности; с ней было в ее молодые годы легко и «отдыхательно». Возможно, именно эти качества, столь резко отличавшиеся от пристрастий окружавшей Есенина среды, и привлекали поэта к ней, в ее уют и благонравие, целомудрие и нежную заботливость старшей и ничего не требовавшей от него подруги <…>.
Отношения Екатерины Романовны с Есениным прекратились в 1921 году в связи с ее замужеством (недолгим и неудачным). Есенин в 1922-м уехал за границу с А. Дункан, и после его возвращения они больше по-домашнему не встречались. Муж Екатерины Романовны, математик Павел Сергеевич Александров (будущий академик, создатель научной школы по топологии), вернувшись в 1924 году из командировки во Францию, порвал с женой, но сохранил дружеские связи с ее родственниками (он был учеником гимназии в Смоленске, где, по его словам, ему привил любовь к математике его учитель, брат Екатерины Романовны Александр).
В начале 1930-х годов Екатерина Романовна переехала к самому старшему из братьев — композитору и преподавателю фортепьяно. В ее маленькой уютной комнате над кроватью висел есенинский коврик с Георгием Победоносцем, почему-то она полюбила всё миниатюрное — на полках стояли маленькие, красиво переплетенные поэтические томики, чай наливала в крошечные кофейные чашечки. Всё было какое-то игрушечное, детское, изящное, напоминало кукольный домик. Культурных интересов она не утратила, но работала мало. Увянув и утратив поклонников, стала ближе к родне, внимательна к многим племянницам, по-прежнему была ласково-заботлива.
В середине 1930-х годов Екатерина Романовна вышла замуж за своего бывшего сотрудника, видного библиографа, работавшего в библиотеках ВТО и Иностранной библиотеке, Николая Ивановича Пожарского, и переехала к нему на Машкову улицу, где он жил с семьей сестры. Отношения у них были вежливо-уважительные, но казались прохладными — обращались они друг к другу на «вы». Она окружила мужа заботой, но радости там не ощущалось.
Л. Чудова, племянница Екатерины Эйгес