| Наши партнеры |
Есенин С. А. Письмо Мариенгофу А. Б., 9 июля 1922 г. Остенде // Есенин С. А. Полное собрание сочинений: В 7 т. — М.: Наука; Голос, 1995—2002.
Т. 6. Письма. — 1999. — С. 141—143.
9 июля 1922 г. Остенде
Милый мой Толенок! Я думал, что ты где-нибудь обретаешься в краях злополучных лихорадок и дынь нашего чудеснейшего путешествия 1920 г., и вдруг из письма Ильи Ильича узнал, что ты в Москве. Милый мой, самый близкий, родной и хороший, так хочется мне отсюда, из этой кошмарной Европы, обратно в Россию, к прежнему молодому нашему хулиганству и всему нашему задору. Здесь такая тоска, такая бездарнейшая «северянинщина» жизни, что просто хочется послать это все к энтой матери.
Сейчас сижу в Остенде. Паршивейшее Бель-Голландское море и свиные тупые морды европейцев. От изобилия вин в сих краях я бросил пить и тяну только сельтер. Очень много думаю и не знаю, что придумать.
Там, из Москвы, нам казалось, что Европа — это самый обширнейший рынок распространения
наших идей в поэзии, а теперь отсюда я вижу: Боже мой! до чего прекрасна и богата Россия в этом смысле. Кажется, нет такой страны еще и быть не может. Со стороны внешних впечатлений после нашей разрухи здесь все прибрано и выглажено под утюг. На первых порах особенно твоему взору это понравилось бы, а потом, думаю, и ты бы стал хлопать себя по колену и скулить, как собака. Сплошное кладбище. Все эти люди, которые снуют быстрей ящериц, не люди — а могильные черви, дома их гробы, а материк — склеп. Кто здесь жил, тот давно умер, и помним его только мы, ибо черви помнить не могут.
Из всего, что я намерен здесь сделать, это издать переводы двух книжек по 32 страницы двух несчастных авторов, о которых здесь знают весьма немного в литературных кругах.
Издам на английском и французском. К тебе у меня, конечно, много просьб, но самая главная — это то, чтобы ты позаботился о Екатерине, насколько можешь.
Тысячу приветов Давиду Самойловичу, и Сереже, и Кожебаткину, а Ваньке Старцеву сто подзатыльников.
Из Дюссельдорфа я послал письмо Сашке. Если у тебя с деньгами трудно, то ухвати его за полы и ограбь. Пересылать деньги отсюда при всех моих возможностях оказывается невозможно.
В Берлине я наделал, конечно, много скандала и переполоха. Мой цилиндр и сшитое берлинским портным манто привели всех в бешенство. Все думают, что я приехал на деньги большевиков, как чекист или как агитатор. Мне все это весело и забавно. Том свой продал Гржебину.
От твоих книг шарахаются. Хорошую книгу стихов удалось продать только как сборник новых стихов твоих и моих. Если ты хочешь сюда пробраться, то потормоши Илью Ильича, я ему пишу об этом особо. Только после всего, что я здесь видел, мне не очень хочется, чтобы ты покинул Россию. Наше литературное поле другим сторожам доверять нельзя.
При всяком случае, конечно, езжай, если хочется, но скажу тебе откровенно: если я не удеру отсюда через месяц, то это будет большое чудо. Тогда, значит, во мне есть дьявольская выдержка характера, которую отрицает во мне Коган.
Вспоминаю сейчас о Клопикове и Туркестане. Как все это было прекрасно! Боже мой! Я люблю себя сейчас даже пьяного со всеми моими скандалами...
В Самарканд — да поеду-у я,
Т-там живет — да любовь моя...
Черный Мартышан! Слышишь ли ты меня? Лучше жениться на «доге» и ждать, когда придет потенция поцелуя, чем седеть духовно здесь ради мариенгофских фонтанов, ну ее к черту, красоту смерти и смерда — мне, живому, пусть это будет даже рразз-гениально-о!
Толя милый, приветы! Приветы!
Твой Сергун.
Остенд, июль 9. 1922.
Примечания
Печатается по автографу (ГЛМ). В письме имеются зачеркивания и вставка, сделанные Есениным: после слов «...о которых здесь знают весьма немного...» зачеркнуто «и то»; после слов «то ухвати его за полы и ограбь» два слова густо вымараны и не поддаются прочтению; во фразе
«Живущий в склепе всегда пахнет мертвечиной» слово «всегда» вписано поверх строки.
...в краях злополучных лихорадок и дынь нашего чудеснейшего путешествия 1920 г... — В июле-сент. 1920 г. Есенин и Мариенгоф совершили поездку на Кавказ (в Ростов-на-Дону, Кисловодск, Пятигорск, Минеральные воды, Баку, Тифлис) в вагоне ответственного сотрудника Наркомата путей сообщения Г. Р. Колобова. См. об этом п. 100 и коммент. к нему.
...«северянинщина» жизни... — Здесь выражено отрицательное отношение Есенина к мещанской атмосфере жизни на Западе. Эту атмосферу бездуховности поэт называл «северянинщиной», «смердяковщиной», «надсоновщиной».
...... — Бельгийско-Голландское море, т. е. Северное море, омывающее берега Бельгии и Голландии (Нидерландов). Курорт Остенде находится на берегу Северного моря.
...Европа ~ Сплошное кладбище ~ материк — склеп. — Судя по лексике этого фрагмента, в его подтексте скрыта как перекличка, так и полемика Есенина с Ф. М. Достоевским, один из героев которого — Иван Карамазов — говорит: «Я хочу в Европу съездить <...>; и ведь я знаю, что поеду лишь на кладбище <...>, вот что! Дорогие там лежат покойники, каждый камень над ними гласит о такой горячей минувшей жизни, о такой страстной вере в свой подвиг, в свою истину, в свою борьбу и в свою науку, что я, знаю заранее, паду на землю и буду целовать эти камни, и плакать над ними, — в то же время убежденный всем сердцем моим, что всё это давно уже кладбище и никак не более» (Достоевский Ф. М. Братья Карамазовы: Роман: Часть первая (на обл.: Книга первая). Пг.: Лит.-изд. отдел Наркомпроса, 1918, с. 273; отмечено Л. К. Долгополовым: журн. «Литературное обозрение», М., 1982, № 2, февр., с. 101).
После выхода первого номера Гост. это место есенинского письма не осталось без внимания. В журн. «Всемирная иллюстрация» (М., 1922, № 6, с. 12) оно было изложено следующим образом: «С. Есенин в письмах из Берлина <так!>, помещенных в „Гостинице“, доказывает, что <...> русскому поэту не к чему экспортировать свои произведения за границу. Вне России они тухнут».
...издать переводы двух книжек ~ двух несчастных авторов, ~ Издам на английском и французском. — В 1921—1922 гг. переводить стихи Есенина только начинали (сб. «Russian Literature Triquarterly», Ann Arbor, 1974, № 8, p. 538—539, прим. 123). В сент. 1922 г. на французском языке вышла книга Есенина «Confession d’un voyou» — Исповедь хулигана / Пер. Марии Милославской и Франца Элленса, предисл. Ф. Элленса, Париж: Я. Поволоцкий и Кº, 1922, 83 с., 1103 экз. Книга стихов Мариенгофа во французском переводе не выходила.
Тем не менее, журнальные переводы стихов обоих «несчастных авторов» на французский язык все же известны (Брянчанинов Н. Молодые «московиты». — Журн. «Нувель Ревю», Париж, 1923, 15 мая, с переводами из Есенина и Мариенгофа, выполненными Людмилой Савицкой).
Из Дюссельдорфа я послал письмо Сашке. — Речь идет о п. 122.
В Берлине я наделал, конечно, много скандала и переполоха. — О шумных поэтических вечерах Есенина 12 мая и 1 июня в Берлине писали многие эмигрантские газеты Европы. «Вчера <12 мая> в „Доме Искусств“ разыгрался большой скандал, вызванный советскими поэтами Есениным, Кусиковым и неизвестными молодыми людьми, их сопровождавшими. <...> около 12 ночи <...> появился Сергей Есенин с женой Айседорой, Кусиков и „молодые люди“ типа сотрудников „Накануне“.
— Интернационал, — скомандовала Айседора, и „молодые люди“ запели. Раздались свистки и крики „долой“.
Муж знаменитости, Есенин, влез на стул и крикнул в толпу:
— Нас свистками не удивишь, сам умею свистать в четыре пальца.
Часть публики, пораженная этими доводами, покинула „Дом“, а оставшимся Есенин-Дункан прочел свои стихи. „Молодые люди“ хлопали. Было очень весело...» (ПН, 1922, 16 мая, № 638). См. также: ПН, 24 июня, № 670.
П. П. Сувчинский писал Н. С. Трубецкому 14 мая 1922 г. из Берлина: « <...>Вчера <в ночь с 12 на 13 мая> мы были свидетелями, до какой мрази и пошлости дошла в настоящее время „Русская революция“. Прилетел на аэроплане вместе с Дункан поэт Есенин и остановился в лучшей гостинице. В „Доме искусств“ был устроен в их честь вечер. Есенин долго не шел, наконец в 12 ч. ночи явился под ручку с Дункан в белых туфельках. Дункан уже 55 <так!> лет, стерва! Живет с ним и очень афиширует это. Какой-то жиденок крикнул „интернационал“. Публика начала свистать. Тогда Есенин, стоя на стуле, крикнул: „А мы в России в четыре кулака свистим эмиграции“, и затем вместе с Дункан — „Интернационал“. Одни поддерживали, другие скандалили ...» (Письма, 327). См. также: письмо С. Платонова редактору газ. Нак. (там же); Толстая-Крандиевская Н. Сергей Есенин и Айседора Дункан. — Сб. «Прибой», Л., 1959; коммент. к п. 121.
Том свой продал Гржебину. — 18 мая Есенин заключил договор с издателем З. И. Гржебиным на выпуск «Собрания стихов и поэм» (книга вышла осенью 1922 г. — см. Юсов-94, с. 39). Сам договор не обнаружен, но о нем сказано в «Акте осмотра переписки, найденной в кожаном черном чемодане, оставшемся после смерти Есенина» (РГАЛИ; см.: Хроника, 2, 256).
Хорошую книгу стихов удалось продать только как сборник новых стихов твоих и моих. — Нак. (1922, 24 мая, № 48, и 28 мая, № 51) сообщала: «Печатаются
и в ближайшее время поступят в продажу: Сергей Есенин и Мариенгоф — Хорошая книга стихов...». Книга не выходила, состав ее неизвестен.
. — См. следующее письмо — И. И. Шнейдеру.
...во мне есть дьявольская выдержка характера, которую отрицает во мне Коган
Вспоминаю сейчас о Клопикове и Туркестане. Как все это было прекрасно... — Есенин был в Туркестане в апр.-мае 1921 г. В. И. Вольпин вспоминал 21 марта 1926 г.: «Поездку Есенина в Туркестан следует рассматривать как путешествие на Восток, куда его очень давно, по его словам, тянуло. <...>
Приехал Есенин в Ташкент в начале мая, когда весна уже начала переходить в лето. Приехал радостный, взволнованный, жадно на все глядел, как бы впивая в себя пышную туркестанскую природу, необычайно синее небо <...>
Литературная колония в Ташкенте встретила Есенина очень тепло и, пожалуй, с подчеркнутым уважением и предупредительностью как большого, признанного поэта, как мэтра. <...>
Бухару и Полторацк (бывш. Асхабад)» (Восп.-95, с. 289—291).
...седеть духовно здесь ради мариенгофских фонтанов... — Есенин обыгрывает поэму А. Б. Мариенгофа «Фонтаны седины» (сент. 1920):
Прости,
Зачесанный сурово локон,
Спадешь ты на чело фонтаном седины, —
То будет час,
Когда перешагну за середину.
О, сладостна тоска,
Когда из сердца бьют
Седины.
Мариенгоф», М., 1921, с. [25, 26]).