Марфа Посадница

1 

Не сестра месяца из темного болота
В жемчуге кокошник в небо запрокинула,-
Ой, как выходила Марфа за ворота,
Письменище черное из дулейки вынула. 

Раскололся зыками колокол на вече,
Замахали кружевом полотнища зорние;
Услыхали ангелы голос человечий,
Отворили наскоро окна-ставни горние. 

Возговорит Марфа голосом серебряно:
"Ой ли, внуки Васькины, правнуки Микулы!
Грамотой московскою извольно повелено
Выгомонить вольницы бражные загулы!" 

Заходила буйница выхвали старинной,
Бороды, как молнии, выпячили грозно:
"Что нам Московия - как поставник блинный!
Там бояр-те жены хлыстают загозно!" 

Марфа на крылечко праву ножку кинула,
Левой помахала каблучком сафьяновым.
"Быть так,- кротко молвила, черны брови сдвинула,-
Не ручьи - брызгатели выцветням росяновым..." 

2 

Не чернец беседует с Господом в затворе -
Царь московский антихриста вызывает:
"Ой, Виельзевуле, горе мое, горе,
Новгород мне вольный ног не лобызает!" 

Вылез из запечья сатана гадюкой,
В пучеглазых бельмах исчаведье ада.
"Побожися душу выдать мне порукой,
Иначе не будет с Новгородом слада!" 

Вынул он бумаги - облака клок,
Дал ему перо - от молнии стрелу.
Чиркнул царь кинжалищем локоток,
Расчеркнулся и зажал руку в полу. 

Зарычит антихрист зёмным гудом:
"А и сроку тебе, царь, даю четыреста лет!
Как пойдет на Москву заморский Иуда,
Тут тебе с Новгородом и сладу нет!" 

"А откуль гроза, когда ветер шумит?" -
Задает ему царь хитрой спрос.
Говорит сатана зыком черных згит:
"Этот ответ с собой ветер унес..." 

3 

На соборах Кремля колокола заплакали,
Собирались стрельцы из дальных слобод;
Кони ржали, сабли звякали,
Глас приказный чинно слухал народ. 

Закраснели хоругви, образа засверкали,
Царь пожаловал бочку с вином.
Бабы подолами слезы утирали,-
Кто-то воротится невредим в дом? 

Пошли стрельцы, запылили по полю:
"Берегись ты теперь, гордый Новоград!"
Пики тенькали, кони топали,-
Никто не пожалел и не обернулся назад. 

Возговорит царь жене своей:
"А и будет пир на красной браге!
Послал я сватать неучтивых семей,
Всем подушки голов расстелю в овраге". 

"Государь ты мой,- шомонит жена,-
Моему ль уму судить суд тебе!..
Тебе власть дана, тебе воля дана,
Ты челом лишь бьешь одноей судьбе..." 

4 

В зарукавнике Марфа Богу молилась,
Рукавом горючи слезы утирала;
За окошко она наклонилась,
Голубей к себе на колени сзывала. 

"Уж вы, голуби, слуги Боговы,
Солетайте-ко в райский терем,
Вертайтесь в земное логово,
Стучитесь к новоградским дверям!" 

Приносили голуби от Бога письмо,
Золотыми письменами рубленное;
Села Марфа за расшитою тесьмой:
"Уж ты, счастье ль мое загубленное!" 

И писал Господь своей верной рабе:
"Не гони метлой тучу вихристу;
Как московский царь на кровавой гульбе
Продал душу свою антихристу..." 

5 

А и минуло теперь четыреста лет.
Не пора ли нам, ребята, взяться за ум,
Исполнить святой Марфин завет:
Заглушить удалью московский шум? 

А пойдемте, бойцы, ловить кречетов,
Отошлем дикомытя с потребою царю: 

Чтобы дал нам царь ответ в сечи той,
Чтоб не застил он новоградскую зарю. 

Ты шуми, певунный Волохов, шуми,
Разбуди Садко с Буслаем на-торгаш!
Выше, выше, вихорь, тучи подыми!
Ой ты, Новгород, родимый наш! 

Как по быльнице тропинка пролегла;
А пойдемте стольный Киев звать!
Ой ли вы, с Кремля колокола,
А пора небось и честь вам знать! 

Пропоем мы Богу с ветрами тропарь,
Вспеним белую попончу,
Загудит наш с веча колокол, как встарь,
Тут я, ребята, и покончу. 

Сентябрь 1914 

Примечания

1. Марфа Посадница (с. 7).- Газ. «Дело народа», Пг., 1917, 9 апреля, № 20; Ск-1, с. XIII-XVI; Кр. звон, с. 25-28; Р₁₈; Рж. к.; Р₂₁; Грж.

   Черновой автограф ст. 1-80 (РНБ, ф. К.К.Владимирова) не датирован.

   Печатается по наб. экз. (вырезка из Грж.). Датируется по первой публикации («1914, сентябрь»). Эта дата воспроизведена также в большинстве других источникав текста, кроме Р₂₁ и Грж. В наб. экз. помечено 1914 г.

   Первые зафиксированные в литературе о Есенине сведения о поэме относятся к весне 1915 года: В.С.Чернявский вспоминал (впрочем, предположительно), что Есенин читал «Марфу Посадницу» на литературном вечере в редакции «Нового журнала для всех» 30 марта 1915 года (Восп., 1, 203). Зимой 1915-1916 гг. Есенин отдал поэму для публикации в горьковский журнал «Летопись», о чем сохранилось свидетельство самого М.Горького - 24 февраля 1916 года он писал И.А.Бунину: «...вчера цензор зарезал длинное и недурное стихотворение Есенина „Марфа Посадница“,- назначенное <для журнала „Летопись“> в февраль...» (Письма, 309). В «Летописи» поэма не появилась; документов о цензурном запрещении «Марфы Посадницы» в архиве С.-Петербургского (Петроградского) комитета по делам печати (РГИА) обнаружить не удалось.

   «Марфы Посадницы» Есениным (август 1921 г.): «Я эту вещь чуть ли не шестнадцати лет задумал, а написал в первые месяцы после начала войны. Теперь так бы не написал, другой стал. Хоть и раннее сочинение, а мне дорого. Бывает, что и ранние стихи без стыда потом вспоминаешь» (Восп., 2, 166).

   Первая публикация произведения в газ. «Дело народа» была сопровождена редакционным примечанием: «Настоящая поэма С.Есенина, написанная в 1914 году, напечатана в сборнике „Скифы“, который появится в свет в ближайшие дни». Решение включить «Марфу Посадницу» в Ск-1 было принято после Февральской революции: поэма Есенина, наряду с редакционным предисловием, была подверстана к уже готовой книге (об этом свидетельствует римская пагинация предисловия и поэмы Есенина в Ск-1).

   В Кр. звоне «Марфа Посадница» открывала цикл из пяти маленьких поэм Есенина «Стихослов». Эпиграфом ко всему циклу в целом были слова: «Помяни меня каплями дождевыми, яко стрелами пронизаема. Даниил Заточник». Они взяты из «Моления» названного древнерусского автора. Есенин процитировал здесь (по памяти и в сокращении) следующее место второй редакции этого сочинения: «...помяни мене под единем рубом лежащаго, зимою умираяща, и каплями дождевными, яко стрелами, пронизаема» («Русская хрестоматия: Памятники древней русской литературы и народной словесности». Для средних учебных заведений / Сост. Ф.Буслаев. Изд. 12-е, М., 1912, с. 135).

   «Нездешний вечер» М.И.Цветаева так описывает свое впечатление от авторского исполнения поэмы (вероятно, в 1916 г.): «Есенин читает „Марфу Посадницу“, принятую Горьким в „Летопись“ и запрещенную цензурой. Помню сизые тучи голубей и черную - народного гнева.- „Как московский царь - на кровавой гульбе - продал душу свою - антихристу...“. Слушаю всеми корнями волос. Неужели этот херувим, это Milchgesicht {Лицо цвета молока (нем.)}, это оперное „Отоприте! Отоприте!“{Слова, которые произносит в опере М.Глинки "Жизнь за царя" ("Иван Сусанин") один из персонажей - мальчик Ваня.} - этот - это написал? - почувствовал? (С Есениным я никогда не перестала этому дивиться)» (журн. «Современные записки», Париж, 1936, <кн.> LXI, с. 179).

   Одобрительное замечание о поэме содержится в письме Андрея Белого Иванову-Разумнику от 28 августа 1917 г., написанном после ознакомления со Ск-1: «„Марфа Посадница“ порадовала особенно» (Есенин С.А. «Собр. соч. в шести томах», М., 1980, т. 6, с. 282).

   Иванов-Разумник дал одну из первых оценок поэмы в печати: «На войну он <Есенин> отозвался „Марфой Посадницей“ - первой революционной поэмой о внутренней силе народной, написанной еще в те дни (сентября 1914 года), когда почти все наши большие поэты <...> восторженно воспевали внешнюю силу государственную» (Ск-2, с. 2).

   «Марфе Посаднице» появилось по выходе Кр. звона. Так, если З.Д.Бухарова почувствовала в поэме «яркую живую мистику, овеянную мощным духом новгородской вольницы» (Зн. тр., 1918, 3 марта (18 февраля), № 147; подпись: Фома Верный), а И.А.Майоров именовал «Марфу Посадницу» «провидением поэта» (газ. «За землю и волю», Казань, 1918, 9 июня (27 мая), № 112; подпись: Блокнот), то Н.Л.Янчевский оценил ее более сдержанно: «Есенин щеголяет музейной русской стариной, уже изжитой нашей деревней,- былинным складом своей „Марфы Посадницы“...» (журн. «Вестник шанявцев», М., 1918, № 5, 29 апреля, с. 126).

   Годом позднее развернутый отклик на поэму был дан В.Л.Львовым-Рогачевским: «Сергей Есенин отозвался на революцию в 1918 г. в сборнике „Красный звон“ целым рядом прекрасных стихотворений, проникнутых красотой ярких и необычных своих образов, согретых огнем неподдельного вдохновенья. Лучшим из этих стихотворений была былина о Марфе Посаднице, стильная, величественная и ударяющая по сердцам с неведомою силой... Это изумительное по строгой красоте стихотворение... показывало, какие возможности предстояли молодому поэту, которому в 1914 г. было всего 19 лет» (Львов-Рогачевский В. «Поэзия новой России: Поэты полей и городских окраин», М., 1919, с. 53-55). Почти в тех же выражениях («изумительная по силе и яркости») говорил о «балладе о Марфе Посаднице» В.В.Сиповский в своей книге «Поэзия народа: Пролетарская и крестьянская лирика наших дней» (Пг., 1923, с. 116).

   Статья В.П.Правдухина «Искусство в стихии революции» содержит примечательное наблюдение общего характера, подкрепленное отсылкой к «Марфе Посаднице»: «Пролетариат еще не дал поэта своей эпохи. Поэты, вышедшие из крестьян,- Клюев, Есенин в первую пору своего творчества, Орешин, Клычков, сибирский поэт Ерошин гораздо больше дали поэзии... Сила поэтов в народных, просто человеческих образах, так, сила Есенина в поэме „Марфа Посадница“ рождается потому, что он сумел революцию соединить с древнерусскими мотивами - с новгородской Марфой Посадницей» (журн. «Сибирские огни», Новониколаевск, 1922, № 1, март-апрель, с. 142).

   Своего рода развитие этого тезиса дал А.К.Воронский: «Кротость, смирение, примиренность с жизнью, непротивленство <...> уживаются одновременно с бунтарством, с скандальничеством и прямой поножовщиной. <...> Все, что шло у Есенина отсюда, побуждало его писать в противовес елейным акафистам. В юношеской поэме „Марфа Посадница“ Есенин призывает вспомнить завет Марфы, „заглушить удалью московский шум“, заставить царя дать ответ, разбудить Садко с Буслаем, чтобы с веча вновь загудел колокол. Все это звучит совсем не по-дедовски» (Кр. новь, 1924, № 1, январь-февраль, с. 275).

   В 1925 году, повторив за В.Л.Львовым-Рогачевским и В.В.Сиповским общую характеристику поэмы («прекрасное, сильное стихотворение»), Б.Маковский писал: «Но уже здесь... выявляется характерное для Есенина как для крестьянского поэта. Это - власть „дедовских преданий“, засилие религиозного чувства. Марфа переписывается с богом, в качестве почталионов ей служат голуби - символ смирения и кротости» (газ. «Полесская правда», Гомель, 1925, 17 мая, № 111). Отмеченная критиком тенденция получила в редакционном послесловии к его статье более жесткую оценку: «...религиозный национализм продолжает лежать в основе чувствований Есенина...» (там же). Поэт был знаком с этими суждениями - вырезка из «Полесской правды» есть в Тетр. ГЛМ.

   Марфы Посадницы в русскую историю (а впоследствии и в литературу) вошла вдова новгородского посадника И.А.Борецкого, выступившая в 1471 г. во главе части новгородских бояр против Ивана III Васильевича, великого князя Московского. Политика Ивана III, стремившегося объединить под своей эгидой русские земли в единое целое, привела в 1478 г. к падению «Господина Вольного Новгорода» и вхождению его в состав Русского государства. Марфа Борецкая была выслана в Москву (по другим сведениям, в Нижний Новгород).

2. Дулейка (дулетка) - род верхней женской одежды; безрукавка с ватной подкладкой и накладными украшениями.

3. - имеется в виду Василий Буслаев, один из героев новгородских былин.

4. Правнуки Микулы - речь идет о былинном богатыре Микуле Селяниновиче.

5. Извольно

6. Поставник - шкаф, ящик.

7. Дикомыть - ловчая птица, выученная своему ремеслу уже после того, как она сменила оперение.

Черновой автограф ст. 1-80 (РНБ, ф. К.К.Владимирова):

Номер строфы	Номер варианта	Вариант
		Новгород Марфа Посадница {Слово «Новгород» взято автором в орнаментированную рамку; ниже расположен подзаголовок «Марфа Посадница»}
1-3		Ой как выходила Марфа за ворота - В жемчуге кокошник в небо запрокинула
7-8	I	Гаркнул над проулками голос человечий. Выглянула в окна
	II	Гаркнул над проулками голос человечий.
	III	С места ли заречного голос человечий Как отгул
	IV	Услыхали ангелы голос человечий, Отворили наскоро вытворники горние.
	V
9	I	Стала Марфа с чинностью у крыльца столбового
	II	Как говорит Марфа голосом серебряным
	III	как в тексте.
12	I	Выгомонить вольницей бражные загулы
	II
13	I	Поднялась
	II	как в тексте.
14	I	Бороды, как молонья, выпятили грозно
	II	Бороды, как молоньи, выпячились грозно
15	I	<?>
	II	как в тексте.
16	I	Там антихрист празднует крепко и загозно
	II	Там бояре плачут перед ба<бьей? бьим?>
	III	как в тексте.
18
20	I	Не указ от нехристи
	II	Не указ зоре
	III	Не указ ручьи поемам росяновым
	IV	Не ручьи указыют выцветням росяновым
	V
22	I	как в тексте.
	II	Царь московский черта в гридню вызывает
25	I	Из запечья вылез антихрист гадюкой
	II	Из запечья вылез отступник гадюкой
	III
	IV	как в тексте.
26	I	Глаза чад затаили ада
	II	В бельмах лупоглазых исчаведье ада
27	I	Давай, бает, царь, душу свою порукой
	II
28	I	Иначе не будет с Новгородом тебе
	II	как в тексте.
29	I	Вынул он бумагу клок
	II	Вынул он бумагу - облака клок
31	I
	II	Чикнул царь кинжалищем локоток
36	I	как в тексте.
	II	Тут тебе над Новгородом и воли нет.
37		А отколь гроза, когда ветер шумит?
38	I
	II	как в тексте.
39		Говорит сатана зыком черных свит
43	I	Кони ржали и пики звякали
	II	Кони ржали и сабли звякали
44
50	I	Берегись ты теперь, вольный Новоград
	II	как в тексте.
51	I	Сабли звякали, кони топали
	II	как в тексте.
53	I
	II	как в тексте.
55	I	Я послал сватать неучтивых семей
	II	как в тексте.
56		Всем готова постель в черном овраге.
57	I	Ты
	II
	III	Господарь ты мой - шомонит жена
58	I	Моему ль уму <1 слово нрзб.> с
	II	как в тексте.
	I	[Я боярская дочь] Дремущий <?>
	II	Мне сродни лишь стук верьтена, А и тож вырастала я на чужом горбе.
	III	Мне сродни ушук верьтена,
	IV	как в тексте.
66		Солетайте-ка в райский терем
73	I	И писал Бог своей верной рабе
	II	как в тексте.
После 76
	I	Выходили новгородцы с хлебом-солью, Обливались они во горьком плаче,
		Отдали ключи от города с болью, А и тут конец его сдачи.
	II	Обливались они горючими слезами
79		Возродить святой Марфин завет,

Газ. «Дело народа», Пг., 1917, 9 апреля, № 20; Ск-1; Кр. звон; Р₁₈: