Наши партнеры
Каталог запчастей https://am-parts.ru/katalog/mercedes/ml магазин am-parts.

Русь советская


			А. Сахарову
	
	Тот ураган прошел.  Нас мало уцелело.
	На перекличке дружбы многих нет.
	Я вновь вернулся в край осиротелый,
	В котором не был восемь лет.
	
	Кого позвать мне?  С кем мне поделиться
	Той грустной радостью, что я остался жив?
	Здесь даже мельница - бревенчатая птица
	С крылом единственным - стоит, глаза смежив.
	
	Я никому здесь не знаком,
	А те, что помнили, давно забыли.
	И там, где был когда-то отчий дом,
	Теперь лежит зола да слой дорожной пыли.
	
	А жизнь кипит.
	Вокруг меня снуют
	И старые и молодые лица.
	Но некому мне шляпой поклониться,
	Ни в чьих глазах не нахожу приют.
	
	И в голове моей проходят роем думы:
	Что родина?
	Ужели это сны?
	Ведь я почти для всех здесь пилигрим угрюмый
	Бог весть с какой далекой стороны.
	
	И это я!
	Я, гражданин села,
	Которое лишь тем и будет знаменито,
	Что здесь когда-то баба родила
	Российского скандального пиита.
	
	Но голос мысли сердцу говорит:
	"Опомнись!  Чем же ты обижен?
	Ведь это только новый свет горит
	Другого поколения у хижин.
	
	Уже ты стал немного отцветать,
	Другие юноши поют другие песни.
	Они, пожалуй, будут интересней -
	Уж не село, а вся земля им мать".
	
	Ах, родина!  Какой я стал смешной.
	На щеки впалые летит сухой румянец.
	Язык сограждан стал мне как чужой,
	В своей стране я словно иностранец.
	
	Вот вижу я:
	Воскресные сельчане
	У волости, как в церковь, собрались.
	Корявыми, немытыми речами
	Они свою обсуживают "жись".
	
	Уж вечер.  Жидкой позолотой
	Закат обрызгал серые поля.
	И ноги босые, как телки под ворота,
	Уткнули по канавам тополя.
	
	Хромой красноармеец с ликом сонным,
	В воспоминаниях морщиня лоб,
	Рассказывает важно о Буденном,
	О том, как красные отбили Перекоп.
	
	"Уж мы его - и этак и раз-этак, -
	Буржуя энтого... которого... в Крыму..."
	И клены морщатся ушами длинных веток,
	И бабы охают в немую полутьму.
	
	С горы идет крестьянский комсомол,
	И под гармонику, наяривая рьяно,
	Поют агитки Бедного Демьяна,
	Веселым криком оглашая дол.
	
	Вот так страна!
	Какого ж я рожна
	Орал в стихах, что я с народом дружен?
	Моя поэзия здесь больше не нужна,
	Да и, пожалуй, сам я тоже здесь не нужен.
	
	Ну что ж!
	Прости, родной приют.
	Чем сослужил тебе - и тем уж я доволен.
	Пускай меня сегодня не поют -
	Я пел тогда, когда был край мой болен.
	
	Приемлю все.
	Как есть все принимаю.
	Готов идти по выбитым следам.
	Отдам всю душу октябрю и маю,
	Но только лиры милой не отдам.
	
	Я не отдам ее в чужие руки,
	Ни матери, ни другу, ни жене.
	Лишь только мне она свои вверяла звуки
	И песни нежные лишь только пела мне.
	
	Цветите, юные!  И здоровейте телом!
	У вас иная жизнь, у вас другой напев.
	А я пойду один к неведомым пределам,
	Душой бунтующей навеки присмирев.
	
	Но и тогда,
	Когда во всей планете
	Пройдет вражда племен,
	Исчезнет ложь и грусть, -
	Я буду воспевать
	Всем существом в поэте
	Шестую часть земли
	С названьем кратким "Русь".
	
	1924
	

Примечания

  1. Русь советская (с. 94).- Бак. раб., 1924, 24 сентября, № 216; Кр. новь, 1924, № 5, август-сентябрь, с. 121-123; Ст24; Р.сов.; Стр. сов.; И25.

    Черновой автограф - РГАЛИ; на первом листе - карандашная помета рукой Г.А.Бениславской: «Лето 1924». Авторизованная машинопись - ГМЗЕ.

    Печатается по наб. экз. (вырезка из Стр. сов.) с исправлением в ст. 85 («Когда на всей планете» вместо «Когда во всей планете») по всем остальным источникам. Датируется по Собр. ст., 2, где помечено 1924 г.

    В.С.Чернявский свидетельствовал: «Незадолго до отъезда <из Ленинграда в июле 1924 г.> он утром, едва проснувшись, читал мне в постели только что написанную им „Русь советскую“, рукопись которой с немногими помарками лежала рядом на ночном столике. Я невольно перебил его на второй строчке: „Ага, Пушкин?“ - „Ну да!“ - и с радостным лицом твердо сказал, что идет теперь за Пушкиным» (Восп., 1, 232).

    27 декабря 1924 года Г.А.Бениславская писала Есенину из Константинова: «Читала я Вашим стихи. Матери очень понравилась „Русь советская“, всё, говорит, так, как есть, и другие наросли и „жись“ вся. Отцу же все Ваши последние стихи нравятся: „Хорошо стал писать...“» (Письма, 263).

    Одно из первых авторских публичных исполнений поэмы состоялось в Баку 3 октября 1924 года в студенческом клубе им. Сабира. В отчете об этом «вечере стихов» М.Х.Данилов сообщал, что «наибольший успех имели, конечно, „Москва кабацкая“ и „Русь советская“» (Бак. раб., 1924, 6 октября, № 226; подпись: М.Д-ов; вырезка - Тетр. ГЛМ). Другой бакинский репортер писал об этом же выступлении Есенина следующим образом:

    «Вдохновенно, горячо, с изысканным мастерством бросал он в черепа слушателей стих за стихом.

    - Я дам  всю душу октябрю и  маю,
    Но  только  лиры  никому не дам

    <цитата неточна: ср. с. 97>

    Это красиво, а как поскоблишь, вскроется ложь: ведь душа поэта и есть его лира. Раз эту лиру, то, чем живешь, прячешь глубоко и только для себя, что же отдаешь ты Октябрю? Пустоту и больше ничего.

    Поэт Есенин отделяет поэзию от жизни, отрывается от борьбы, приходит в страх от мысли, что надо служить массам. Он становится „ненужным“ и сам сознается в этом, иначе не кричал бы он во все свое босяцкое горло:

    - В своей  стране я  словно  иностранец!

    <...> Однако нельзя же всей спиной отворачиваться от жизни. Самые смелые странники не решились бы на это. Поэтому надо бросить в напряженные головы слушателей подкупающее признание:

    Приемлю  все.
    Как  есть все  принимаю.
    Готов  идти  по  выбитым  следам.

    Красиво сложен этот стих, вдобавок можно всерьез подумать, что тут целое отречение от старого. Но это не так. <...> Есенин „ни в чьих глазах не находит приют“ потому, что он опирается на самый безнадежный социальный слой, на среду босяков, проституток и дряблой части интеллигенции» (газ. «Труд», Баку, 1924, 5 октября, № 224; подпись: Циклоп; псевдоним не раскрыт).

    В.А.Мануйлов, слушавший Есенина в тот вечер, запомнил один из штрихов авторского чтения: «Когда же речь шла о Демьяне Бедном, Есенин иной раз с подчеркнутым лукавством особо выделял псевдоним „Бедный“, превращая его в эпитет <имеется в виду строка „Поют агитки Бедного Демьяна“>» (Восп., 2, 181).

    Первая группа откликов на печатный текст поэмы появилась в связи с ее журнальной публикацией. Обозреватель тифлисской газеты писал: «Среди многочисленных стихотворений выделяется „Русь советская“ Сергея Есенина. Так часто повторяющийся в творчестве поэта мотив отрезвления после прошедшего „урагана жизни“ и мотив самопереоценки выявлен здесь особенно отчетливо. Во внешней форме тот же уход от бурного имажинизма к спокойному пушкинскому стиху» (З. Вост., 1924, 19 октября, № 707; подпись: Н.И.). Схожая оценка была дана П.Ионовым: «Особенно замечательна по силе и вместе с тем удивительной простоте стиха „Русь советская“. Рисуя картины советской деревни, автор проникается покаянным настроением, остро чувствуя свою ненужность и чуждость новой родине» (газ. «Правда», М., 1924, 24 октября, № 243; вырезка - Тетр. ГЛМ). Г.Лелевич, в свою очередь, как бы продолжил эти слова: «Он, правда еще не в силах <...> запеть по-новому, но для первого шага немало и того, что он почувствовал величие нового, что он разглядел его.

    Куда пойдет теперь Есенин? Бесполезно гадать - жизнь покажет. Если он вернется на путь певца старой деревни или кабацкого разгула, он будет конченый поэт. Если же он пойдет далее по своему новому пути,- революция получит нового, чрезвычайно талантливого поэта. Пожелаем ему успехов на этой новой дороге» (журн. «Октябрь», М., 1924, № 3, сентябрь-октябрь, с. 182; вырезка - Тетр. ГЛМ).

    С.П.Постников начал свою рецензию на IV-VIII книжки Кр. нови (1924 года) такими словами: «Когда рассматриваешь книжки журнала, всегда хочется найти такую вещь, которая была бы безусловно хороша, которая бы сама за себя говорила; достаточно указать на нее читателю без всякой похвалы, и он воспримет ее как настоящую вещь, как подлинное художественное произведение. Такой вещью в лежащих передо мною книжках „Красной Нови“ являются стихи Есенина. Когда снова перелистываю я эти книжки, перечитываю отдельные отрывки из рассказов и повестей, то невольно опять и опять возвращаюсь к Есенину. Судите сами. Вот отрывок из стихов его „Русь советская“ <приведены первые 39 строк и часть финала>» (журн. «Воля России», Прага, 1925, <кн.> III, с. 164). И далее: «Есенин называет себя „российским скандальным пиитом“. Для нас в этом нет ничего нового. В русских людях, и особенно талантливых, скандального элемента всегда было много. У Есенина этот элемент носит вполне современный характер: он дебоширует в голодные годы в различных „стойлах“ поэтов, ночью бегает по Москве с ведром краски и переименовывает старые улицы на Есенинские и Мариенгофа; но ему мало Москвы: он скандалит вместе с Дункан по Европе и Америке с тем, чтобы возвратиться на село и сесть с поклоном на деревенскую скамью. Хорошо, если и реакция на это озорство тоже будет русская, т.е. муза его станет глубже и проникновеннее. Так, по крайней мере, было всегда у русских» (там же, с. 166).

    Напротив, несколько саркастических слов в связи с «Русью советской» тогда же обронила З.Н.Гиппиус: «...Есенин, в похмельи, еще бормочет насчет „октября“, но уж без прежнего „вздыба“. „Кудри повылезли“, и он патетически восклицает: живите, пойте, юные!» (газ. «Последние новости», Париж, 1925, 22 февраля, № 1482; подпись: Антон Крайний).

    Не обошла поэму Есенина своим вниманием и советская сатира: «...„пиит“ (старенькое слово, специально для рифмы пущенное!) сетует: „И некому мне шляпой поклониться“. А вы бы, товарищ Есенин, попробовали головой кланяться!» (журн. «Крокодил», М., 1924, № 101, с. 6, без подписи; рубрика «Вилы в бок»). Со слов В.А.Мануйлова известна реакция Есенина (сентябрь 1924 года) на подобную же претензию В.Л.Львова-Рогачевского: «Этот педант уверял меня, что шляпой никто не кланяется, кланяются, мол, только головой. Не понял он, что тут все в этой шляпе!» (Восп., 2, 173).

    Сразу же по выходе Р. сов. М.Х.Данилов писал: «„Русь советская“ - сборник последних стихов Сергея Есенина, разновременно помещенных в закавказской печати. <...>

    В новых есенинских строках есть еще очень много отзвуков прежнего лубочного „мужиковства“, он все еще хочет видеть „Русь“, хотя бы и советскую, и чувствуя, что она уходит, не только грустно сознается в своей ненужности, но даже готов один идти „к неведомым пределам, душой бунтующей навеки присмирев“. Но это, конечно, только невольная рисовка поэта, отрезвляющегося от угарного похмелья творческого беспутства: книжка говорит о другом. <...>

    Свежий советский ветер опахнул большую творческую душу Есенина, изболевшую, искалеченную кабацким надрывом.

    И в струях этого ветра омылось чудесное дарование Есенина, зазвенело новыми песнями. <...>

    И напрасно Есенин утверждает, что „октябрю и маю“ он „лиры милой“ не отдаст.

    Он уже отдал ее, сам того не замечая» (Бак. раб., 1924, 25 декабря, № 294; выделено автором).

    «Русь советская» не раз упоминалась как в работах, специально посвященных поэту и его новым книгам (Р. сов., Ст24, Стр. сов., И25), так и в обзорных статьях. О ней писали И.М.Машбиц-Веров (журн. «Октябрь», М., 1925, № 2, февраль, с. 144) и И.Н.Розанов (журн. «Народный учитель», М., 1925, № 2, февраль, с. 114-115; подпись: Андрей Шипов), А.К.Воронский (журн. «Прожектор», М., 1925, № 5, 15 марта, с. 26) и А.Лежнев (газ. «Правда», М., 1925, 15 марта, № 61; вырезка - Тетр. ГЛМ), Ф.А.Жиц (Кр. новь, 1925, № 2, февраль, с. 282-283; вырезка - Тетр. ГЛМ) и А.П.Селивановский (журн. «Забой», Артемовск, 1925, № 7, апрель, с. 16), Б.Маковский (газ. «Полесская правда», Гомель, 1925, 17 мая, № 111; вырезка - Тетр. ГЛМ) и А.А.Туринцев (журн. «Своими путями», Прага, 1925, № 6/7, май-июнь, с. 26), С.А.Селянин (газ. «Рабочий край», Иваново-Вознесенск, 1925, 28 июля, № 168; вырезка - Тетр. ГЛМ) и анонимный рецензент («Красная газета», веч. вып., Л., 1925, 28 июля, № 185; вырезка - Тетр. ГЛМ), В.А.Красильников (журн. «Книгоноша», М., 1925, № 26, 31 июля, с. 17) и Г.Лелевич (газ. «Ленинградская правда», 1925, 9 августа, № 180), Г.Г.Адонц (журн. «Жизнь искусства», Л., 1925, № 35, 1 сентября, с. 9-10; вырезка - Тетр. ГЛМ) и К.В.Урлин (газ. «Нижегородская коммуна», 1925, 1 октября, № 224), А.Я.Цинговатов (журн. «Комсомолия», М., 1925, № 7, октябрь, с. 64) и А.И.Зонин (журн. «Комсомолия», М., 1925, № 8, ноябрь, с. 53). Авторы этих работ - за исключением А.А.Туринцева - не выходили из того круга суждений о поэме, который был только что проиллюстрирован примерами отзывов 1924 года.

    Наиболее развернуто изложили свое впечатление о «Руси советской» в 1925 году А.Лежнев и В.А.Красильников. В «Литературном обзоре» первого читаем: «...поэт разрывает заколдованный круг личной лирики и как будто впервые замечает то, чего прежде не видел: новую Россию. <...> Он, правда, еще не совсем разобрался в новом, смотрит на это новое со стороны, но все-таки как друг, а не как безразличный человек <...>. Идеологической эволюции поэта соответствует формальная его эволюция. <...> Поэт все дальше отходит от имажинизма к классическому стиху, к Пушкину» (ПиР, 1925, № 1, январь, с. 130). Мнение А.Лежнева не было, однако, разделено В.А.Красильниковым; «И в 24-м, заглянув к своим тополям, Есенин увидел: <...> старый хозяин деревни - старый быт ссутулился, одряхлел, и вот последние слова возвратившегося блудного сына <цитируются строки от «Вот так страна!» по «...сам я тоже здесь не нужен»>.

    Новгородским удалым молодцом по прозванию Васька Буслаевич проходит жизненный путь поэт С.Есенин. В свое время пошутил он достаточно шуточек немалых и так же, как Васька, почуял необходимость свою „душу спасать“, прощенья просить. Оказалось, только не у кого просить ему прощенья, и ходит он нераскаянным грешником, пока не найдет какой-нибудь камень „мал-невелик“, где бы разбить свою голову.

    Стихи Есенина 24-го года говорят о том, что какой-то камень поэту подвернулся. Вполне осознав, что у него „не осталось любви ни к деревне, ни к городу“, Есенин хочет заняться воспеванием своей особенной части земли, с „названьем кратким Русь“. Окажется ли эта Русь проклятым камнем, лежащим при новой дороге, покажет будущее» (ПиР, 1925, № 7, октябрь-ноябрь, с. 121-122).

    Русь советская.- Произведение создавалось в то время, когда Есенин продолжал работу над отрывком из поэмы «Гуляй-поле», позже озаглавленным «Ленин» (см. ниже с. 439-449 наст. тома). Читая в связи с этим материалы о вожде, поэт не мог пройти мимо статьи А.К.Воронского «Россия, человечество, человек и Ленин», к тому же начинающейся пересказом разговора с Есениным (подробнее о ней см.: Куприяновский П.В. «...Но есть Ленин».- журн. «Подъем», Воронеж, 1985, № 8, август, с. 136, 139). Критик, в частности, писал: «...теперь, на глазах наших, растет и лезет изо всех щелей Русь новая, советская, Русь кожаных людей, звездоносцев, красных шлемов <...>, у кого на степной полевой загар легли упрямые тени <...>, а в лесных, голубых, васильковых глазах сверкает холод и твердость стали...» (Прож., 1923, № 14, 31 августа, с. 18). Вероятно, смысл и пафос этих слов оказались созвучными раздумьям самого Есенина о новой России и сыграли роль при выборе им названия для поэмы.

  2. Сахаров Александр Михайлович (1894-1952) - один из близких друзей Есенина, издательский работник (в 1922 году выпустил есенинского «Пугачева»). Впоследствии был репрессирован, умер в ссылке. Оставил несколько вариантов воспоминаний о Есенине, один из которых опубликован (газ. «Вечерний Ленинград», 1990, 3 октября, № 229). В мае 1924 года сопровождал Есенина в его поездке в родное село.

  3. ...вернулся в край... в котором не был восемь лет.- На самом деле Есенин побывал в Константинове четырьма годами ранее, в конце апреля - начале мая 1920 г.

    Есть сведения и о других его поездках в родное село в 1921-1922 годах.

  4. Волость -

Варианты

Черновой автограф (РГАЛИ):

Номер
строфы
Номер
варианта

Посвящение
Алекс<андру> Сахарову зачеркнуто
1 I Знакомая до тошноты
  II
  III как в тексте.
4 I В котором не был восемь с лишним
  II как в тексте.
6 I Тем, что несу я
  II
7-8 I Ветрянка-мельница - бревенчатая птица
Курлычет жалобно в просторы сирых нив.
  II Ветрянка-мельница - бревенчатая птица
Курлычет жалобно в просторы серых нив.
  III
9 I Я никому давно здесь не знаком.
  II как в тексте.
11-12 I И место милое еще
  II
Осталось
  III как в тексте.

После 12 зачеркнуто:
  I Не горо<д?>
  II
  III Там свиньи бродят парою
  IV Там свиньи бродят и толпа собак

Пристанище [любви] страстям своим находит
  V Там свиньи бродят и толпа собак
13 I Но жизнь кипит
  II как в тексте.
15 I Такие же
  II как в тексте.
16 I
  II Да некому мне шляпой поклониться
  III как в тексте.
18 I И в голове моей мелькает
  II как в тексте.
I Что родина? Ужели это сон?
  II как в тексте.
22 I Бог весть с какой пришедши<й>
  II как в тексте.
I Ведь это только
  II Смотри как
  III Ведь это только новый свет горит
Младого поколения у хижин.
  IV
33 I Др<угие?>
  II Иные юноши поют другие песни
  III как в тексте.
34 I И кто из вас
  II <нечно?>
  III Они пожалуй будут интересней
  IV Над кем
  V Но надо
  VI как в тексте.
36 I
II как в тексте.
37 I Я <1 сл. нрзб.> словно
  II Я <1 сл. нрзб.>
  III Ведь юноша нескладный
  IV Мне словно девушке покрыл лицо румянец
  V И словно девушке покрыл лицо румянец
  VI как в тексте.
I Вот вижу я как
  II Вот молодежь сошла<сь>
  III Вот мужики сошлись у городьбы
  IV И как же так сумел я проглядеть
  V И как же так сумел я проморгать
Ужели буря оглушила уши
  VI Вот вижу я, как праздничная бражь
Парней и девок
  VII
Парней и девок
  VIII Вот вижу я, как праздничная людь
Под окнами
  IX
Под окнами
  X как в тексте.
43 I И плавными спокойными речами
  II как в тексте.
44 I <ою?>
  II как в тексте.
52 I С прикрасами, как брали Перекоп
  II как в тексте.
57 I С горы идет крикливый комсомол
  II
59-60 I как в тексте.
  II Поет агитки Бедного Демьяна,

Веселым криком оглушая дол.
63 I
  II Орал о том в стихах, что я с народом дружен
  III как в тексте.
66-67 I Ну что ж! Прости, родимый край
  II
69 I Пусть
  II как в тексте.
74-75 I И улыбаясь - .
Но лиру милую я новым не отдам.
  II Отдам всю душу розовому маю,
Но только лиры милой не отдам.
  III как в тексте.
76 I
  II как в тексте.
79 I И песни нежные лишь пела
  II как в тексте.
80-83 I
  II Цветите, юные, и здоровейте телом
У вас иная жизнь, у вас иной напев.
Наш ураган прошел. Нас мало уцелело
  III Цветите, юные, и здоровейте телом

А я пойду один к неведомым пределам
См<отреть?>
  IV Прости навек, родимый
  V Цветите, юные, и здоровейте телом
  VI Цветите, юные, и здоровейте телом
У вас иная жизнь пусть
  VII Цветите, юные, и здоровейте телом
У вас иная жизнь, у вас бежит
  Цветите, юные, и здоровейте телом

У вас иная жизнь кипит иным ключом
  IX Цветите, юные, и здоровейте телом
У вас иная жизнь, у вас иной напев
  X
У вас иная жизнь, у вас другой напев.
А я пойду один к неведомым пределам
От ваших
  XI Цветите, юные, и здоровейте телом

А я пойду один к неведомым пределам
Искать страну, где
  XII как в тексте.

После 83 зачеркнуто:
  I
  II И может быть, на склоне
  III И вот
  IV И может быть, приду я как шарманщик
Опять сюда к родимым берегам
  V
Опять сюда в последний, может, раз
И запою про то, как жили люди раньше
  VI И может быть, приду я как шарманщик
Опять сюда в последний, может, раз

О том, что навсегда неведомо для вас
87 I Затихнет ложь и грусть
  II как в тексте.

Авторизованная машинопись (ГМЗЕ):

Номер
Номер
варианта
Вариант

Посвящение
отсутствует
37
42
68
90
 
У волости, как в церкви, собрались
Чем сослужил и тем уж я доволен
Названьем кратким «Русь».

Кр. новь, 1924, № 5, август-сентябрь, с. 122-123; Ст24:

Номер
Номер
варианта
Вариант
37
84
90
На щеки впалые сухой летит румянец
Но даже и тогда
«Русь».

Ст24:

Номер
строфы
Номер
варианта
Вариант
Посвящение
37
54

На щеки впалые сухой летит румянец
Буржуя эвтого... которого... в Крыму

Бак. раб., 1924, 24 сентября, № 216; Р. сов.:

Номер
строфы
Номер
Вариант
Посвящение
32-35
44
45-48
54


90
отсутствует
отсутствуют.
Они свою обсуживают жисть.
отсутствуют.

Поет агитки Бедного Демьяна,
Веселым криком оглушая дол.
С названием кратким «Русь».

И25:

Номер
строфы
Номер
Вариант
Посвящение
37
68
90
отсутствует
На щеки впалые сухой летит румянец

Названьем кратким «Русь».

Разделы сайта: