* * * ("Пил я водку, пил я виски")

Примечания

1. «Пил я водку, пил я виски...» (с. 265). — Журн. «Новый мир», М., 1978, № 6, июнь, с. 20 (в книге Валентина Катаева «Алмазный мой венец»; воспроизведено по памяти, с неточностями). Точный текст: журн. «Урал», Свердловск, 1985, № 9, с. 159 (в статье Г. Бебутова «Полгода творческого взлета. К 90-летию со дня рождения С. А. Есенина»).

   В РГАЛИ (ф. Г. В. Бебутова) находятся 6 листов, обозначенных: «С. А. Есенин и В. П. Катаев». Из них 1-й лист (обложка журн. «Современник», 1925) содержит автограф экспромта Есенина, 6-й лист — сонет Катаева с пометой: «Ранняя осень 1925 года» и (на обороте) пояснение к истории появления обоих экспромтов. На остальных листах — фрагменты сонета Катаева и другие записи.

   Печатается по автографу.

   Датируется по помете В. Катаева.

   «Алмазный мой венец».

   В связи с первым двустишием есенинского экспромта Катаев заметил: «Есенин допустил явную описку, написав «Быстрицкий» вместо «Багрицкий», т. к. стихи сочинялись на конкурс со мной и Багрицким, с которым я только что познакомил Есенина».

   Текст сонета Э. Багрицкого неизвестен, не запомнил его и Катаев. Автограф сонета самого Катаева сохранился и впервые воспроизводится ниже:

   Разговор с Пушкиным

   Когда закат пивною жижей вспенен
   
   Мой милый друг, полна моя душа
   Любви к тебе, пленительный Есенин.

   Сонет, как жизнь, суров и неизменен,
   Нельзя прожить, сонетов не пиша.
   
   И груз души, как бремя звезд — бесценен.

   Нам не поверили в пивной в кредит,
   Но этот вздор нам вовсе не вредит.
   Доверье... Пиво... Жалкие игрушки.

   
   Сергей и Валентин и Эдуард — вы здесь?
   — Мы здесь! — Привет. Я с вами вечно.
                                                             Пушкин.

   О подробностях чтения стихов Э. Багрицким и В. Катаевым ни «Алмазный мой венец», ни архивные пояснения ничего не сообщают. А о том, как Есенин произнес заключительные строки своего экспромта, в книге В. Катаева сказано:

   «При последних словах он встал со слезами на голубых глазах, показал рукой на склоненную голову Пушкина и поклонился ему низким русским поклоном».

   Неправильное написание Есениным фамилии Багрицкого, возможно, связано с фамилией Юрия Быстрицкого, героя книги А. Ветлугина «Записки мерзавца» (Берлин, 1922), посвященной «Сергею Есенину и Александру Кусикову».