| Наши партнеры |
Виктор Кузнецов, 1997 год.
ТАЙНА ГИБЕЛИ ЕСЕНИНА (Часть 2)
ГЛАВА XI
СЛЕДЫ ВЕДУТ В МОГИЛЕВ
Систематизируя разыскания о лицах, так или иначе связанных круговой порукой в создании мифа о самоубийстве Есенина, мы обратили внимание на часто мелькающий у многих из них адрес периода революции и Гражданской войны: Белоруссия, точнее, города Могилев, Минск, Гомель и некоторые другие. В этих местах пересекались дороги, пожалуй, главных исполнителей кровавого заговора.
Журналист Георгий Устинов, как уже упоминалось, редактировал в Минске в конце 1917-го - начале 1918 года ежедневную газету "Советская правда". После того как красные оставили Белоруссию, написал воспоминания, в которых козырял своим знакомством со здешними видными зачинщиками революционный смуты (Могилевский, Позерн, Ландер и др.). В редакцию "Советской правды" стекались многие из тех, кто ненавидел Российскую империю и лелеял мечту не только о свержении царя, но и своем куске добычи.
Из Минска родом фотограф Моисей Наппельбаум (1869-1958), большой мастер своего дела, искусный ретушер, по нашему мнению скрывший в книге "От ремесла к искусству" свою причастность к революционному подполью. Правда, в одной из глав он почти открылся: "Меня захватила революционная борьба, которой был насыщен воздух в 1905 году, я ходил на митинги, взволнованно следил за развитием событий..." И все-таки остался непроницаемым для его биографов, предпочтя репутацию художника с объективом. Переменив много городов и весей, побывал в Америке. К нему благоволили Ленин, Троцкий, Свердлов и Дзержинский. Их революционные лики он не раз запечатлевал на портретах. Каким образом Моисей Наппельбаум, москвич, "кстати" оказался с фотокамерой в 5-м номере "Англетера" - загадка. Ее постаралась замолчать(?) дочь фотографа Ида Наппельбаум (жена литератора Михаила Фромана) в воспоминаниях "Угол отражения. Краткие встречи долгой жизни" (Спб., 1995). Книга очень осторожная, автор обходит наиболее "острые углы" эпохи 20-х годов, нередко описывает факты в ракурсе своего пристрастного видения, исключает рассказ о годах, когда она после войны хлебнула тягот концлагерей (не аукнулась ли ей приятельская связь Фромана с гэпэушниками типа Медведева и Эрлиха).
и в последующее время oбретавшегося на Витебщине (здесь, кстати, провела свое детство Галина Бениславская). Точно выяснить круг обязанностей и места службы П. Медведева - "медведя в очках" - трудно, но, по косвенным данным, в начале гражданской междоусобицы он служил солдатом 132-й пехотной дивизии Западного фронта, являлся членом комитета (3-й созыв) 10-й армии. Шустрый товарищ, находил выход своей энергии в печатании корреспонденций во фронтовых газетах; позже, перейдя на службу в ЧК - ГПУ, об этой стороне своей биографии помалкивал.
В 10-й армии служил стукач Георгий Колобов (кличка Почем Соль), позже лукавый знакомец Есенина. Как и Медведев, армейский активист, одно время член "Комитета спасения революции" на Западном фронте, был корреспондентом ряда газет. Возле Колобова мелькает и солдат Николай Савкин, злобный, мстительный недруг Есенина.
Читатель, возможно, помнит Леонида Станиславовича Петржака, в 1925 году начальника подотдела уголовного розыска при Ленинградском губисполкоме, ближайшего дружка главы губернской милиции Герасима Егорова. Оказывается, Петржак в молодости работал в Гомеле на заводе "Арсенал" - тоже из белорусских мест. Но еще интересней, что в Гомель по партийно-подпольным поручениям наезжала Анна Яковлевна Рубинштейн (об этом она пишет в своей "Автобиографии"). То есть имеются основания предполагать их давнее знакомство, скрепленное общими боевыми операциями. Попутно нелишне заметить в Гомеле в феврале 1917-го фигуру Якова Агранова, позже известного своими зверствами чекистского предводителя, которого судьба сводила на Лубянке с Есениным.
Наконец об осином гнезде Октябрьского переворота - городе Могилеве. Именно здесь Николай II сдался на милость масонов-генералов Алексеева, Рузского и других, именно здесь была разгромлена Ставка Верховного главнокомандующего и убит генерал Духонин - можно не продолжать: многие важнейшие революционные события вершились на Могилевщине. Недаром знавший не понаслышке местную предгрозовую обстановку Ольминский считал, что "...Могилев был в то время третьим (после Петрограда и Москвы) центром, решавшим исход революции". Нельзя умалчивать о значительных красных силах, копившихся в этом районе. Могилев стал вторым Версалем для России. Здесь выковывались биографии П.Н. Лепешинского, А. Ф. Мясникова и многих других "глашатаев" революции.
Несколько могилевцев пополнили ряды ярых есенинских нетопырей. Среди них Г. Лелевич, предпочитавший лирике Сергея Есенина фельетонную бойкость Василия Князева, классической русской литературе - пролеткультовскую трескотню. Из дневника ленинградского критика Ин. Оксенова узнаем, что Лелевич, комиссаривший в российской печати, вмешивался в содержательную направленность посмертных статей о поэте, стремясь возможно больше исказить его человеческое и творческое лицо. После XIV съезда РКП(б) карьера двадцатичетырехлетнего "неистового пропагандиста" мировой революции пошла на спад, и кончил он так же печально, как и многие его бывшие сообщники по "опертройкам".
"Могилевский вестник", участвуя в работе здешних революционных кружков. Окончательно говорить о сознательном антиесенинском характере выступлений Вольпина у нас нет достаточных оснований. Он в соавторстве составил библиографию для четвертого тома собраний сочинений поэта (1927), но приглядеться пристальнее к окружению этого человека, считающегося ныне нейтральной фигурой, не помешает.
Еще одна новость: мать сексота Эрлиха - Анна Моисеевна, как удалось установить, родилась в местечке Дубровны (Дубровно) Горецкого уезда Могилевской губернии. Разумеется, этот факт ни о чем не говорит, но, не сомневаемся, скажет, когда мы узнаем ближайший круг ее родственников и знакомых, повлиявших на формирование ее нравственно уродливого сына.
Иногда земляческие узы бросают неожиданный отсвет на лиц, замешанных если не в убийстве Есенина, то в укрывательстве убийства. С Горецким уездом связана биография неоднократно упоминавшегося "Петрова", сыгравшего, может быть, одну из самых главных ролей в спектакле абсурда, разыгравшемся в поздний воскресный вечер.